Сырая тяжесть в сапогах,
На удочках роса,
Всего "четыре" на часах
Слипаются глаза.
Туман клубится над водой,
Скрывая поплавки,
Природы утренний покой,
В ветвях моей души.
Чу, потянул с востока бриз,
Клубится стал туман,
И опустившись тихо вниз,
Растаял, как дурман.
Вот солнце начало всходить,
Порозовел восток,
И первый, робкий, тонкий луч
Окрасил на рыбалке поплавок.
Он словно этого и ждал,
Пошел вдруг вбок и вниз
Но я даю себе сигнал,
Терпи, не торопись...
Но вот подсечка, рыба есть!
Удилище в дугу...
И золотой, красавец линь
Лежит на берегу.
На удочках роса,
Всего "четыре" на часах
Слипаются глаза.
Туман клубится над водой,
Скрывая поплавки,
Природы утренний покой,
В ветвях моей души.
Чу, потянул с востока бриз,
Клубится стал туман,
И опустившись тихо вниз,
Растаял, как дурман.
Вот солнце начало всходить,
Порозовел восток,
И первый, робкий, тонкий луч
Окрасил на рыбалке поплавок.
Он словно этого и ждал,
Пошел вдруг вбок и вниз
Но я даю себе сигнал,
Терпи, не торопись...
Но вот подсечка, рыба есть!
Удилище в дугу...
И золотой, красавец линь
Лежит на берегу.